Фармбезопасность страны – задача не меньшей социальной важности, чем безопасность продовольственная. Производители лекарственных препаратов России достигли некоторых успехов на этом пути. А в самое последнее время открылась возможность для еще большего роста.
Еще в начале двухтысячных никто всерьез собственным производством субстанций не занимался. Слишком сложное это предприятие, с долгим периодом окупаемости. Перепродавать то, что произвели мировые фармлидеры, было проще и выгодней. Долгосрочные проекты вели лишь самые отчаянные энтузиасты. Конечно, государство со временем стало строить планы по обеспечению лекарственной безопасности, однако конкретных действий практически не предпринимало. В общем, то, что произошло впоследствии, стало для нас скорее неожиданностью.
Переход на рыночную экономику в 90-х годах сопровождался глубоким кризисом в фармпроизводстве. Первым и ощутимым результатом стало катастрофическое падение объемов реализации субстанций, выпускаемых на отечественных заводах. Производство субстанций лекарственного средства в натуральных показателях продолжало неуклонно снижаться вплоть до 2002 года. После чего начался медленный рост, который к 2005 году достиг 2860 тонн, то есть всего 16% от уровня 1992 года. Самой катастрофичной оказалась ситуация в производстве субстанций для антибиотиков. В 2005 году оно упало более чем в 40 раз от показателей 1992-го, а к 2007 году прекратилось вообще.
Параллельно падению объемов производства субстанций произошло уменьшение мощностей по их выпуску, в среднем на 60% в 2005-м по сравнению с тем же 1992 годом. По разным причинам были демонтированы или утратили значение производства порядка 132 наименований субстанций.
Резкое падение с дальнейшим медленным восстановительным ростом привело к тому, что, по оценкам экспертов, в 2014 году отечественные лекарства в сегменте розницы занимали лишь 24% рынка, остальное было импортом. В следующем году, когда курс рубля значительно снизился и рост цен на лекарственные препараты перегнал уровень инфляции, вопрос импортозамещения встал как никогда остро.
К слову, на тот момент в России уже действовала Государственная программа «Развитие фармацевтической и медицинской промышленности» на 2013-2020 годы, которую в узких кругах назвали «Фарма-2020». Российские производители лекарств получили возможность брать субсидии от Минпромторга и займы в Фонде развития промышленности по ставке 5% годовых. Также государство поддерживало их, ограничивая приобретение иностранных лекарств при госзакупках.
К концу 2010-х годов фармацевтический рынок в России вошел в число наиболее прибыльных, где рентабельность в среднем порой превышала 50%. Однако эти показатели критически зависели от внешнего фактора – речь идет об импорте фармацевтических субстанций, который увеличивался вслед за ростом отечественного производства лекарств.
По данным издания «Коммерсантъ», за первые 6 месяцев 2015 года импорт увеличился на 60% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года. А в первой половине 2017-го фармацевты ввезли 6,5 тысяч тонн субстанций, что оказалось на 16% больше, чем за тот же период предыдущего года.
В принципе ничего удивительного в этой ситуации нет. Общемировая практика говорит о том, что ни одна страна в полном объеме субстанциями себя не обеспечивает. Так, например, США, Германия, Великобритания, Франция практически не выпускают дженерических фармсубстанций. В США производятся лишь инновационные субстанции для собственного использования. Европейские лидеры по производству субстанций – Италия и Испания, страны с исторически сложившейся компетенцией в данном сегменте рынка.
Производство субстанций, в основном именно под лозунгом обеспечения фармбезопасности, периодически пробовали локализовать разные страны. Однако полностью решить эту задачу так никому и не удалось. Показательный пример – Бразилия, которая сорок лет тому назад взялась за активное развитие производств в данном сегменте, в основном при помощи частно-государственного партнерства. Со временем выяснилось, что ни создания новых субстанций, ни появления промышленных мощностей, которые бы поддержали этот процесс, не произошло.
То же самое постигло и Индию. Ни безопасности, ни инвестиционной привлекательности достичь этой стране в полной мере не удалось. Как считается, во многом потому, что решения по локализации не учитывали в структуре расходов на производство субстанций лекарственных средств таких нюансов, как, скажем, правила охраны окружающей среды, и вообще экологические нормы. Их обеспечение в иных странах легко могло заставить забыть слово рентабельность.
В общем, сегодня ни одна страна мира не может похвастаться тем, что полностью обеспечивает себя собственными субстанциями или готовыми лекарственными препаратами. Даже в Израиле с прекрасно развитой фармацевтической промышленностью, а равно в Германии, Франции и США, доля препаратов собственного производства полного цикла не превышает 40%.
Возвращаясь к России. Отечественные предприятия по производству готовых лекарственных средств перешли на использование импортных фармацевтических субстанций. Предпочтение отдавалось дешевой продукции из Китая и Индии либо более современной, высокоэффективной европейской.
Фармацевтическая промышленность России стала зависимой от внешних закупок субстанций. Однако в 2018 году случился неожиданный микроколлапс. Крупнейший мировой поставщик Китай внезапно начал бороться за экологию, что привело к массовому закрытию химических фармпроизводств. Вокруг крупных китайских городов, где планируется проводить зимнюю Олимпиаду-2022, начали создавать свободные экологические зоны, вводить жесточайшие штрафы для фармпроизводителей, нарушающих экологические стандарты. Те в свою очередь оказались не готовы к переоснащению заводов надежными очистными сооружениями, требующими колоссальных вложений. Конечно, китайские субстанции на рынке не закончатся одномоментно, но цена на них будет продолжать расти.
Ощутив на себе сокращение поставок, большинство российских производителей были вынуждены обращаться к нашим поставщикам. Китайский кризис может открыть новые перспективы для роста выпуска отечественных субстанций. Причем как на внутреннем, так и на внешнем рынках. Но чтобы использовать этот шанс, нужно быстро реагировать на изменения рыночной конъюнктуры. Сегодня спрос на определенные виды субстанций в несколько раз превышает возможности наших предприятий. И это уже действительно вопрос не столько конкурентоспособности, сколько лекарственной безопасности.
С тем, что развитие компетенций в области производства субстанций в нашей стране с некоторых времен стало считаться залогом стабильности внутреннего рынка, уже никто спорить не будет. А вот то, что эта тема стала актуальной практически как единственная на сегодня возможность выхода на внешние рынки, российский производитель субстанций лекарственных средств прочувствовал совершенно недавно. Однако какими именно мощностями он сегодня располагает, чтобы воспользоваться ситуацией? И есть ли у него шанс сделать это вообще?
Благодаря снижению курса рубля производить фармацевтические субстанции в России стало выгоднее. Многие компании начали задумываться о поставках сырья сторонним потребителям. Во всяком случае те, которые обладают соответствующими производственными мощностями. Те же, кто таковыми еще не обзавелся, начали активное движение в эту сторону.
Показателен опыт резидентов калининградского индустриального парка «Экобалтик», которые представляют формирующийся фармкластер, самый западный в стране. В октябре 2019 года на базе завода компании «Инфамед К» состоялся запуск цеха фармацевтических субстанций с проектной мощностью 2 тонны в год. Этот показатель значительно превышает потребности самого производства. Компания уже объявила о том, что в перспективе может взяться за контрактное производство для потенциальных партнеров. Благо современное оснащение нового цеха, наличие квалифицированных кадров и других факторов позволяет это сделать.
Именно такие предприятия, осуществляющие сегодня весь цикл мероприятий по разработке, изучению, развитию и производству оригинальных высокотехнологичных фармацевтических субстанций не только соответствуют приоритетам государственной политики в области обеспечения импортонезависимости страны, но и в дальнейшем будут служить укреплению отечественной фармацевтической отрасли, считают в Минэкпромторге РФ.
По данным этого ведомства, приведенным изданием «РБК», за все время работы программы «Фарма-2020» государством было поддержано более 500 фармпроектов, из которых примерно четверть участвовало в импортозамещении, и порядка 400 – в создании инновационных лекарств.
С учетом всех благоприятных сопутствующих факторов число российских компаний, производящих только фармацевтические субстанции, к настоящему моменту приблизилось к пяти десяткам. По данным на 2018 год, 268 препаратов из 618 международных непатентованных наименований, которые входят в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов (ЖНВЛП), производятся в России со стадии субстанций.
Считается, что расширение производства фармсубстанций в стране будет продолжаться. Тем более что государство не намерено оставлять это направление без внимания. В новой стратегии развития фармацевтической промышленности «Фарма-2030» вектор развития фармотрасли смещен в сторону глубокой локализации, включающей производство субстанций и выпуск фармпрепаратов полного цикла. А внушительное количество российских компаний, которые демонстрирует хорошую рентабельность производства субстанций, позволяет с некоторым оптимизмом смотреть в будущее российской фармы.